"Лампочки над крышей". Записки многодетной мачехи.

   Звонок из отдела опеки привел в замешательство: еще один ребенок - что скажут старшие? Решила пока молчать - пусть "сюрприз" будет. Чиновница уговаривала взять хотя бы временно, на месяц-два, пока родственники не объявятся. И уже на следующий день пятилетнего малыша сотрудница приюта привезла прямо на работу.
   Маленький нахохлившийся воробушек испуганно жался к воспитательнице. Лицо - в пятнышках от зеленки, нос - в соплях, взгляд - исподлобья, недоверчивый. Сто одежек, и все - не по росту...
   Дорогой сотрудница приюта рассказывала: у бабушки - инсульт, в приемник его привез отец. В детдом отдавать жалко, ребенок "совсем домашний".
   Вместе зашли в квартиру, занесли сумку. Я передала очередного "братика" старшим детям, а сама вернулась той же машиной на работу - что-то надо было срочно закончить в этот предновогодний день. Но голова уже была занята другими мыслями: что скажут дома? Справлюсь ли теперь уже с пятью детьми? И более практическими: хватит ли денег купить самое необходимое на первое время?
   Когда вернулась домой, сомнения еще больше усилились. В глазах "старожилов" читались явные растерянность и ревность.
   Мальчик сидел в углу, вцепившись в новую игрушку. Разговаривать ни с кем не хотел.
   Сначала его надо было умыть и накормить. И тут же столкнулась с серьезной проблемой - ужасом ребенка перед любой водной процедурой. Кое-как вымыли руки. Но пока мальчик стоял у раковины, описался. Налила теплой воды в тазик, попробовала посадить его в воду. Не сразу поняла, как между нами началась борьба. Мальчик зашелся от крика, начал яростно вырываться. Ковшик и таз полетели в разные стороны. Я ужаснулась: а если не удержу и он ударится о край железной ванны или кафель? Сделала паузу. Принесла игрушки. Попробовала еще раз.
   - Горячая, вода горячая! - страшно кричал ребенок.
   - Попробуй сам ручкой - теплая, хорошая водичка!
   - Горячая! - надрывался он от крика.
   Ни уговорами, ни силой вымыть его не удалось. Кое-как сполоснула из ковшика - холодной водой, без мыла. Вытерла полотенцем, начала одевать. Едва свитерок закрыл ему глазки, как снова поднялся крик: "домашний мальчик" панически боялся темноты, туалета, закрытых дверей. Каждое посещение ванной было для него подвигом - только за ручку, только со мной.
   Вечером вышли на улицу прокатиться с горки. Новые проблемы: суконные сапожки оказались стоптанными, без задников, ходить ему в них было неудобно. А прокатиться хотелось! Вместе с ним забралась на горку, посадила на колени. И снова зашелся в крике - даже со мной, на руках, он боялся всего. Пришлось вернуться домой. Спать легли вместе. Он повернулся на бок, прижался ко мне спинкой и затих, боясь шевельнуться.
   - А ты не уйдешь от меня?
   - Нет, малыш. Спи. Я теперь всегда буду с тобой...
   Он еще теснее прижался ко мне, обнял руку и затих, согреваясь.
   Я погладила его головку, поцеловала в макушку. Рука затекла, и я попробовала высвободить ее.
   - Ты куда? Я с тобой.
   Запела колыбельную про усталые игрушки, начала укачивать, и он потихоньку успокоился.
   Еще много-много ночей он просыпался от любого моего движения, от страха, что рядом в этой темноте с ним никого нет.
   Малыш появился в нашей жизни за два дня до Нового года. Оказалось, что в пять лет он не знал, что есть такой праздник - с нарядной елкой и гирляндами огней, сладкими подарками и веселым домашним ужином, танцами и песнями без пьяных взрослых. Перед сном все вместе вышли на улицу, и он снова поразил нас, спросив про звезды и Луну:
   - А что это такое? Лампочки над крышей?
   В прошлой жизни ему никто не рассказывал про ночное небо, "лампочки над крышей". А если и слышал что, то основательно забыл, как и единственный в его жизни новогодний утренник в саду, когда еще жил у бабушки.
   Недели через две сама проснулась от чего-то необычного. Малыш не спал, он обнимал мою руку, гладил своей маленькой ладошкой и... целовал. Когда он крепко и спокойно заснул, я ушла на кухню и долго плакала.
   Вместе мы спали более полугода. Я пела ему на ночь, он просил еще и еще. Пришлось вспомнить весь мой песенный репертуар от народных до эстрадных мелодий. Потом рассказывала сказки, которые старшие дети знали наизусть и поправляли, если я ошибалась.
   ...Этим вечером я что-то делала на кухне. Малыш прибежал ко мне и позвал:
   - Мама, к тебе пришли!
   Я обмерла:
   - Как ты меня назвал?
   Он прижался ко мне и счастливо повторил еще раз, уже громче:
   - Мама, к тебе пришли!